Видоизмененный углерод - Страница 113

113

— Пульт дистанционного управления на кресле, — отрешенным голосом произнесла Ортега. — Не хочешь взглянуть, пока я буду готовить кофе? Освежи свою память. А потом я выслушаю разъяснения.

Не дав мне возможности ответить, она скрылась на камбузе. Я приблизился к экрану с замершим изображением, чувствуя в груди леденящий холод, вызванный воспоминаниями о «девятом слиянии». В бессонной, хаотической круговерти последних полутора дней я успел напрочь позабыть про Мириам Банкрофт, но сейчас она возвратилась во плоти и крови, властная и пьянящая, какой была в ту ночь. Теперь я вспомнил о том, что начисто забыл утверждение Родриго Баутисты об устранении последних юридических препон, поставленных адвокатами «Хендрикса».

Наткнувшись ногой на что-то, я опустил взгляд на ковер. На полу рядом с креслом стояла чашка кофе, ещё на треть полная. Мне захотелось узнать, как глубоко в память отеля успела заглянуть Ортега. Я взглянул на экран. Она дошла только до этого? Что ещё она видела? И как это разыграть? Подняв пульт дистанционного управления, я покрутил его в руках. Помощь Ортеги была неотъемлемой составляющей моего плана. Если я сейчас её потеряю, то могут возникнуть большие неприятности.

А у меня внутри шевелилось что-то другое. Бурление эмоций, которое я не хотел признавать, потому что подобное признание явилось бы клиническим абсурдом. Чувство, которое, несмотря на беспокойство из-за более поздних событий, зарегистрированных в памяти отеля, было тесно связано с застывшим на экране изображением.

Смущение. Стыд.

Я тряхнул головой. Глупость какая-то, твою мать.

— Ты не смотришь.

Обернувшись, я увидел Ортегу. Она стояла, держа в руках две чашки с дымящимся напитком. Мне в нос ударил аромат кофе с ромом.

— Благодарю.

Приняв у Ортеги кружку, я пригубил напиток, стараясь выиграть время. Отступив назад, она сложила руки на груди.

— Итак, ты говорил, что у тебя полсотни причин, по которым Мириам Банкрофт не ложится в картинку. — Ортега дернула головой в сторону экрана. — И сколько из этой полусотни здесь?

— Ортега, это не имеет никакого отношения…

— Насколько я помню, ты говорил, что Мириам Банкрофт тебя пугает. — Многозначительно покачав головой, она поднесла чашку ко рту. — Не знаю, но, по-моему, у тебя на лице отнюдь не страх.

— Ортега…

— «Я хочу, чтобы ты остановился», — говорит она. Высказывается совершенно определенно. Если подзабыл, можешь прокрутить назад…

Я убрал пульт так, чтобы она до него не дотянулась.

— Я прекрасно помню, что она говорила.

— В таком случае ты также должен помнить ту заманчивую сделку, которую предложила Мириам Банкрофт за то, чтобы ты закрыл дело: размноженная оболочка…

— Ортега, вспомни, ты тоже не хотела, чтобы я занимался этим расследованием. По твоим словам, это чистое самоубийство, и дело закрыто. Но из этого не следует, что Банкрофта убила ты, разве не…

— Заткнись! — Ортега принялась кружить вокруг меня так, словно у нас в руках ножи, а не чашки с кофе. — Ты её прикрывал. Всё это время, твою мать, ты лежал, уткнувшись носом ей в промежность, словно верная собач…

— Если ты видела остальное, тебе известно, что это неправда, — попытался возразить я спокойным тоном, чего мне никак не позволяли гормоны Райкера. — Я объяснил Кертису, что меня не интересует предложение его хозяйки. Я это сказал ему ещё два дня назад, твою мать!

— Как ты думаешь, как отнесется к этой записи прокурор? Мириам Банкрофт пытается подкупить частного следователя, нанятого её мужем, обещая противозаконные любовные утехи. Ах да, и ещё признание размножения оболочек. Хотя и недоказанное, но в суде это будет выглядеть очень плохо.

— Она отметет все обвинения. И тебе это хорошо известно.

— Если только её муженек-маф встанет на её сторону. Что он, вероятно, не сделает, просмотрев эти записи. Ты же понимаешь, тут повторения дела Лейлы Бегин не будет. На этот раз ботинок морали надет на другую ногу.

Ссылка на мораль промелькнула по внешним границам нашего спора, но у меня вдруг возникло неуютное ощущение того, что на самом деле это наоборот центр происходящего сейчас. Вспомнив критические отзывы Банкрофта относительно морали Земли, я подумал — а смог ли он смотреть на мою голову, зажатую между бедрами его жены, и не чувствовать, что его предали.

Сам я тоже пытался разобраться в собственном отношении к этому вопросу.

— И когда мы начнем расследование, Ковач, отрезанная голова, прихваченная тобой из клиники «Вей», вряд ли станет смягчающим обстоятельством. Незаконное задержание оцифрованного сознания карается на Земле сроком от пятидесяти до ста лет. И даже больше, если нам удастся доказать, что именно ты и спалил эту голову.

— Я как раз собирался рассказать тебе об этом…

— Нет, не собирался! — рявкнула Ортега. — Ты не собирался рассказывать мне ни о чем, что не в твоих интересах!

— Послушай, клиника все равно не посмеет начать уголовное преследование. Ей самой есть чего опасаться…

— Наглый ублюдок! — Она разжала пальцы, и чашка с кофе с глухим стуком упала на ковер. В глазах Ортеги вспыхнула настоящая ярость. — Ты лишь похож на него, всего лишь похож, мать твою! Думаешь, нам будет нужна эта долбаная клиника, когда у нас есть кадры, на которых ты кладешь отрезанную голову в холодильник отеля? Разве там, откуда ты родом, Ковач, это не считается преступлением? Обезглавленный труп…

— Подожди минутку. — Я поставил свой кофе на кресло. — На кого, на кого я лишь похож?

— Что?

— Ты только что сказала, что я лишь похож…

113