Видоизмененный углерод - Страница 104

104

Под нами плоскость равнины уступила место зелёным холмам, среди которых раскинулась долина, окруженная заросшими лесом скалами. Посреди долины возвышалось нечто похожее на творение рук человеческих. Мы начали заходить на посадку, и Трепп отстегнула ремни, едва заметно дернув веками. Это говорило о том, что она не потрудилась предварительно отсоединить микросхему от нервных окончаний — что категорически запрещается большинством производителей, — но Трепп, возможно, хотелось порисоваться. Я не обратил на неё никакого внимания. Меня всецело занимало то, рядом с чем мы должны были приземлиться.

Это был огромный каменный крест, превосходящий размерами все, что я когда-либо видел, источенный временем и непогодой. Лимузин спустился к его основанию, облетая крест сзади, и я понял, что тот, кто воздвиг этот монумент, установил его так, чтобы придать ему вид гигантского меча, воткнутого в землю каким-то удалившимся на покой воином-небожителем. Крест своей величиной соответствовал окружающим горам. Казалось, человеческая рука не могла поместить его в таком месте. Каменные террасы и постройки внизу каменной глыбы, сами внушительных размеров, превращались в ничто по соседству с этим впечатляющим сооружением.

Трепп внимательно наблюдала за мной.

Воздушный транспорт приземлился на одну из каменных площадок, и я вышел из машины, щурясь и разглядывая крест.

— Это место принадлежит католикам? — спросил я.

— Принадлежало. — Трепп направилась к массивным стальным воротам в скале. — Тогда, когда только было построено. В настоящее время это частная собственность.

— И как это произошло?

— Рей вам расскажет, если спросите.

Теперь, похоже, Трепп не была заинтересована в разговоре. Казалось, это грандиозное сооружение затронуло потаенные струны у неё в душе, завладев ею. Она направилась к воротам, словно притянутая магнитом.

Когда мы подошли к воротам, они медленно раскрылись под глухой скрежет петель и остановились, образовав проход между створками шириной метра два. Я подал знак Трепп, и та, пожав плечами, переступила через порог. В полумраке от обеих стен оторвалось что-то большое, паукообразное. Я протянул руку к рукоятке «немекса», сознавая, что это бесполезно. Теперь мы находились в стране гигантов.

На высоте человеческого торса из темноты появились многоствольные автоматические артиллерийские установки; тем временем нас принялись обыскивать два робота охранной системы. Прикинув, что калибром пушки не уступают тем, которыми оснащен вестибюль «Хендрикса», я отнял руку от кобуры. Протрещав что-то, автоматы для убийства убрались к стенам и поднялись на насесты. У основания альковов, в которых жили пушки, я разглядел двух массивных чугунных ангелов с мечами.

— Пойдемте. — Голос Трепп прозвучал неестественно громко в соборной тишине. — Вы полагаете, что если бы мы хотели вас убить, то стали бы везти для этого в такую даль?

Я прошел следом за ней по каменной лестнице и оказался в главном помещении. Это была огромная базилика, судя по всему, занимавшая всё пространство каменной глыбы под крестом. Сводчатый потолок терялся в полумраке высоко над головой. Впереди и наверху находилась вторая лестница, ведущая на узкое возвышение, где освещение было ярче. Когда мы подошли к лестнице, я увидел, что под сводами крыши стоят каменные изваяния часовых в рясах, опирающихся на широкие двуручные мечи. Они презрительно усмехались под опущенными на лица капюшонами.

Я поймал себя на том, что и мои губы едва заметно скривились в ответной улыбке; мысли же превратились в смертоносную взрывчатку.

В дальнем конце базилики в воздухе висели серые силуэты. Какое-то мгновение мне казалось, что я вижу обтесанные каменные монолиты, удерживаемые искусственным силовым полем. Затем один из силуэтов чуть повернулся в случайном потоке прохладного воздуха, и я внезапно понял, что это такое.

— Вы поражены, Такеси-сан?

Голос, обратившийся на вежливом японском, ударил словно цианид. Нахлынувшие чувства на мгновение лишили меня возможности дышать, и я ощутил резкий ответный всплеск активности нейрохимической системы. Я медленно обернулся на голос. Где-то под глазом задергалась жилка от с трудом удерживаемого желания причинить насилие.

— Рей, — произнес я на амеранглике. — Твою мать, я должен был догадаться об этом ещё в аэропорту.

Шагнув в дверь из небольшой круглой комнаты, которой оканчивалась базилика, Рейлина Кавахара отвесила мне насмешливый поклон. Следуя моему примеру, она перешла на безукоризненный амеранглик.

— Да, наверное, вы должны были что-то заподозрить, — задумчиво промолвила Кавахара. — Но если мне в вас что-то и нравится, Ковач, так это ваша бесконечная способность быть захваченным врасплох. Под внешним слоем закаленного ветерана многочисленных войн вы остаетесь невинным ребёнком, а в настоящее время сделать это совсем непросто. Как вам это удается?

— Секрет фирмы. Для того, чтобы это понять, надо быть человеческим существом.

Оскорбление прошло незамеченным. Кавахара уставилась на мраморный пол словно пытаясь отыскать чьи-то следы.

— Что ж, по-моему, мы уже говорили об этом. Мои мысли вернулись к Новому Пекину и раковым опухолям структур власти, созданных на планете во имя интересов Кавахары, к нестройным крикам замученных, которые я привык ассоциировать с её именем. Подойдя к одному из серых чехлов, я хлопнул по нему рукой. Грубая поверхность поддалась, проминаясь под ладонью, и весь огромный кокон качнулся на тросах. Внутри зашевелилось что-то бесформенное.

104